Dark Romance - Каталог файлов

Главная » Файлы » Хроники Ника » Шеррилин Кеньон "Бесславный"

Пролог. Часть 1

[ ]	13 Ноября 14, 12:30
Не каждый день узнаешь, что ты сын свирепого демона, а твое предназначение – разрушить мир. И человек, которого ты считал своим измотанным жизнью дядюшкой, оказывается тобой из будущего, пытающимся остановить не только твою смерть, но и смерть всех остальных… В буквальном смысле. Но, в общем-то, для своих четырнадцати лет Ник справлялся весьма неплохо. Ну, не совсем. Застыв в молчании, что, кстати, случалось очень редко, Ник задыхался от удара жестокой реальности. Сильного. Безжалостного. Пришла боль. И вовсе не физическая. Ощущение было такое, словно его втоптали в землю. Голова закружилась, подкатила тошнота. Пытаясь прийти в себя, Ник сжал в руке обломок крыльца своего нового дома на улице Бурбон, у которого он сидел. Амброуз – будущий он, стоял слева, жесткое выражение застыло на его лице. Как он может быть Амброузом? Или скорее, как он может им стать… Как может он, обычный подросток, слоняющийся по закоулкам Нового Орлеана, оказаться абсолютным злом? Ник вообще себя злом не ощущал. Большую часть своей жизни он вообще ничего не чувствовал, кроме стресса от учебы и усталости от маминого ворчания по мелочам: начиная с гардероба Ника, длины волос и заканчивая его поздним отходом ко сну. Такое ощущение, что иногда она просто искала причину придраться к сыну. Господи, да если бы она только знала! Упрекам не было бы конца. Наверное, она заперла бы Ника дома пока ему не исполнилось бы три-четыре тысячи лет. Это мысль казалась ему нелепой до тех пор, пока он не посмотрел на Амброуза – сильного плохого парня, стоящего по левую руку от него. Амброуза, которым он станет в будущем… Он оглядел часть улицы Бурбон, на которой располагался их дом. Все было как обычно. Дорожки из поломанного камня - из них состоял весь Французский Квартал. Машины, припаркованные в ряд, по обе стороны улицы. Ряд домов с анфиладой, ведущей к магазинам и ресторанам… Но в то же время, все было иначе. В основном, потому что ему уже не стать прежним. «Я - демон». «Нет, нет, нет», - повторял Ник, пытаясь найти какое-нибудь объяснение. Такое, чтобы в нем было побольше логики, и в котором ему не приходилось бы становиться орудием тьмы во Вселенной. К сожалению, ничего путного не нашлось. Ни один из вариантов не был разумным. Когда ты размышляешь о таком, в голову лезет только всякая ерунда. Он. Николас Амброусиус Готье – болтливый ребенок, выросший на улицах. Обычный подросток. Геймер. Помешанный на манге и аниме, теряющийся в присутствии девчонок своего возраста. Чистое зло. Черт, а ведь его директор был прав… Он действительно был сыном демона. Жаль, что демоны сожрали Питерса прежде, чем он выяснил правду о родителях Ника. Старая отрыжка был бы рад узнать, что его догадки оказались верными. Судьбой Ника было тотальное разрушение. И он не мог этого отрицать, как бы ему ни хотелось. У Амброуза были такие же голубые глаза и темные волосы, как и у него. Та же презрительная улыбка, которая появлялась на лице Ника, когда вещи его раздражали, улыбка, заметив которую, которую мама сажала его под домашний арест. Более того, у Амброуза был такой же шрам на ладони, полученный после того, как Ксенон разрезал ее ради крови. Шрам, которого не было на ладони Амброуза в прошлый раз. «Я - герой чертова эпизода «Сумеречной зоны*»». Беспорно, они - один и тот же человек. Только это было логичным. «Так, где же голос за кадром, сообщающий аудитории, что герой облажался и свернул не на ту улицу в пригороде или тому подобную чепуху? Ну же, Род Стерлинг. Не подводи меня. Мне нужно, чтобы ты появился и сказал, что это ночной кошмар. Скажи мне, что я попал в новое измерение». Но паузы не было. Реальность была искажена. А он оказался самым ненавистным сыном демона, на которого все охотились… - Я зло, - Ник пытался принять это и не мог. Если это было правдой, то как он мог постоянно посещать мессы с мамой? Разве он не должен был загореться от прикосновения святой воды? Почувствовать жжение, когда крестился? И кстати, он многие годы был служкой при алтаре. Но Ник никогда не чувствовал даже легкого дискомфорта. Самое худшее, что случилось с ним в церкви – это когда священник уснул во время его исповеди, а это, скорее, говорит о том, что жизнь Ника настолько скучна, что не выдержал даже святой отец. Ну хорошо, как-то раз он споткнулся, спускаясь к алтарю, и расплескал ладан. Но причиной этому было вовсе не проклятие, если конечно не считать проклятием его неуклюжесть, а то, что дешевые ботинки оказались Нику не по ноге. - Я зло, - снова повторил Ник. Амброуз переминался с ноги на ногу, сохраняя на лице то же хмурое выражение. - Нет, Ник. Ты не зло. Нас родили для того, чтобы служить темным силам, - спокойно сказал он, словно сообщал что-то вроде: «Эй, солнце светит. Смотри, соседская собака снова роется в нашем мусоре. Чувак, на тебе уродливая рубашка. И, кстати, ты демон в человеческом обличии». М-да… Это не шло Нику, так же, как и его безвкусная гавайская рубашка. - Тогда зачем ты пытаешься мне помочь? – спросил он Амброуза. Тот фыркнул. - Я каждый день задаю себе этот вопрос и не нахожу ответа. Часть меня хочет сказать: воспользуйся правом рождения и следуй своему пути. Позволь злу одержать верх и отправь своих врагов в Нижний Мир, как они того и заслуживают. Господь знает, что борьба с предназначением никогда не давала мне мира и успокоения. Никогда. Это как язва. Хочешь горькую правду? Забота о других с самого начала превратила мою жизнь в полный отстой. Когда тебе плевать на все и на всех, ничто не может тебя ранить. Когда ты… Враги держат тебя за жабры. Он уже выучил этот урок. Но все же… - Ты не ответил на мой вопрос. Амброуз вздохнул. - Потому что, парень, у меня нет ответа. Что бы ты ни думал, мы - крысы, заплутавшие в лабиринте. Никто не знает, как отыскать выход. По какой-то причине ты идешь влево, но ты не знаешь, верное ли это направление, ударит ли тебя током или ты найдешь сыр. И когда ты узнаешь, что там, уже поздно поворачивать. Ты либо умер, либо тебя покормили. Третьего не дано. - Скажу, что предпочитаю второе. Амброуз горько рассмеялся. - Как и я. По крайней мере, большую часть времени, - он взглянул на небо, будто ожидая божественного совета. – Я очень надеюсь, что не совершаю очередную ошибку. Он потер лоб руками, словно испытывая боль, затем посмотрел на Ника. - Ладно. Скажу тебе правду. Всю. К лучшему или худшему. Давай выложим карты на стол и посмотрим, где мы напортачили на этот раз. Ник не мог разобрать, хорошо это или плохо. Но в любом случае он хотел знать, что происходит и с чем ему уже приходилось сталкиваться. Взгляды их встретились. - Это не первая моя попытка, но точно последняя. Ты, Ник, – моя последняя надежда. Я уже пытался трижды, и с каждым разом выходило все хуже и хуже. Когда я начал изменять наши жизни, во мне было больше человечности. Я почти ее растерял сейчас. Во время последней попытки что-то во мне словно перегорело, и честно, это пугает. А я не испытываю страха. Никогда. Особенно после того, через что прошел. Но грань, за которой меня перестанет волновать что-либо вообще, тонка. Иногда я хочу, чтобы все закончилось. Потому что, когда это случится, боль исчезнет и во мне установится какое-то подобие покоя. Насовсем. И никому от этого не поздоровится. А, как я уже сказал, меня почти ничего уже не волнует. Моя человечность держится на невероятно тоненькой ниточке, которая, думаю, в один день оборвется. И да поможет нам тогда Господь. По спине Ника побежали мурашки. Он не хотел сурового, одинокого будущего, описанного Амброузом. Более того, он не хотел становиться Амброузом. Хотя он был достаточно циничен и подозрителен по натуре, часть его все еще сохраняла честность и верила в доброту и порядочность людей. Во всяком случае большинства. Он глядел на Амброуза, обдумывая услышанное. - Тогда зачем мне слушать то, что ты мне рассказываешь? Как я понимаю, ты связался со мной, чтобы обрести покой и положить конец нашему миру… И что значит – ты пытался три раза? Как? - Я и забыл о своем синдроме дефицита внимания, - Амброуз покачал головой, – не удивительно, что Кириан иногда был резок со мной. Прежде чем ответить на вопрос Ника, он глубоко вздохнул. - Я уже руководил тремя Никами прежде. Четырьмя, если считать мое собственное детство. - Со-обственное? – он произнес это слово, словно проигрывая его в голове. Это значило?.. Амброуз горько засмеялся. - Моя жизнь слегка отличалась от твоей. Ненамного. Парой мелочей. Но эти мелочи создали большую разницу в последующих событиях. Да, об этом он и подозревал. И это по-настоящему пугало его. Никогда недооценивай способность людей испортить даже самые тщательно выстроенные планы - одно из любимых выражений его друга. - Например? - спросил Ник. - В первой попытке корректировки прошлого я заставил Ника рассказать нашей матери о мире Темных Охотников, как только он попал в него, - Амброуз сморщился, словно ему было невыносимо больно от воспоминаний. – Я действительно думал, что это лучшее решение. Правда. Все эти годы я повторял себе, что если б она знала о сверхъестественном, если бы она была предупреждена и не… Он выругался. Затем повернулся к Нику. - Но она не приняла это и не поверила… Это была катастрофа. Она решила, что это умственный дефект, наследственность отца, шизофрения, если быть точным. Первый Ник окончил свою жизнь в психиатрической лечебнице, где никто не защищал его от врагов. Я все еще напуган тем, что с ним сделали. И, что хуже, без нас мама продолжила работать в клубе и ее застрелили во время ограбления. От одной мысли Ника затошнило. - Серьезно? Амброуз кивнул. - Нет ничего хуже, чем наблюдать за последствиями своих же поступков, происходящими на твоих же глазах. Они навсегда остаются в твоей памяти. Понимаю, почему Савитар сидит на своем острове, подальше от всех. Кто? Ник никогда об этом человеке не слышал. - Савитар? - Создание, с которым ты однажды встретишься. Сейчас это не важно. Просто помни, ты ни о чем подобном не должен разговаривать с матерью. Она не хочет этого знать и никогда не примет того факта, что у нее сын от демона. Кто бы винил ее за это? Лично он считал, что ни одну женщину не обрадует подобная новость. Эй, милая, знаешь что? Сын, которого ты носила в своем теле девять месяцев, ради которого ты жертвовала своей жизнью и достоинством, должен принести конец свету. Разве ты не гордишься? Да, это уж точно не сработает. Так что он не откроет матери правды о себе, отце или его боссе Темном Охотнике Кириане. Если честно, Нику хотелось рассказать ей, почему Кириан не такой как все, почему он работает поздно ночью и не появляется днем. Но каждый раз, когда он думал об этом, нутро подсказывало, что лучше молчать. Плюс одно очко нутру. Плохо, что мозг не настолько разумен. Он боялся ее реакции, как раз по озвученной Амброузом причине. Иногда казалось, что мать искала способ отправить его на лечение в психушку. Словно она так сильно боялась, что он станет подобием отца, что искала знак, подтверждающий его внутреннюю жестокость и мерзость - чтобы запереть сына прежде, чем станет слишком поздно и он натворит бед - А следующие две попытки? - Следующего меня в семнадцать лет засосало в Нижний Мир, где….- голос Амброуза замер, и он сморщился, словно эти воспоминания были еще хуже предыдущих. – Что бы ты ни делал, парень, держись подальше от Асмодея. Не верь демонам, которые болтают о том, как там замечательно. Потому что для тебя это не так, я не могу выразить, насколько. Что бы ты ни делал, избегай созданий по имени Азура и Нойр. Тебя там ждет лишь рабство. Настолько ужасное, что ты и представить не можешь. Даже Квентин Тарантино от одной мысли не спал бы по ночам. Мысль впечатляла, и Ник принял к сведению предупреждение Амброуза. - Никогда не слышал об этом месте, но я добавлю это в свой список «не делать никогда». Например, не есть брокколи, не стирать, не кормить «пса» Марка, который на самом деле был вовсе не псом, а тринадцатифутовым аллигатором с отвратительным поведением и пристрастием к каджунам. - А следующий Ник? Амброуз медленно выдохнул. - Хватит того, что там тоже ничего не вышло. - Почему? Он с иронией взглянул на Ника. - Я – это ты, Ник. Поверь мне, я не хочу ворошить это, и давай забудем. Есть такие воспоминания, которые не нужны никому. Я бы отдал все, чтобы стереть их. - Ну да, но если ты знаешь меня, то ты знаешь… - Ник! Блин, он ненавидел этот раздраженный тон у взрослых. Ладно. Плевать. Он не будет настаивать. У него есть еще куча вопросов. Следующего Ник страшился, но он должен был знать. - А я? – я имею в виду, как все идет по сравнению с остальными? «Пожалуйста, не добавляй меня к списку кошмаров». Он хотел, чтобы его жизнь была лучше, а не хуже. - В этот раз тоже иначе. В своем роде. Некоторые вещи такие же, а некоторые… - Назови несколько, - попросил Ник, когда тот не стал продолжать. Амброуз замер у крыльца. - Ты уже знаешь о Темных Охотниках и Оруженосцах. Я об этом не знал, пока не окончил школу. Ты встретил Сими в четырнадцать. В моем настоящем прошлом я встретил ее перед тем, как стал Темным Охотником. От этой новости Ник резко вдохнул. - Я стану Темным Охотником, как Кириан? Амброуз кивнул. А это плохо. В голове закружились мысли. Темные Охотники были бессмертными войнами, защищающими человечество от сверхъестественного зла. Несмотря на то, что каждый Темный Охотник был порождением разных времен и культур, одно было общим – всех Охотников объединяло нечто ужасное, произошедшее с ними в прошлом. Нечто настолько плохое, что они продали души богине Артемиде за Отмщение тем, кто навредил им. Ник не был уверен, что хочет узнать, что же такое ужасное подтолкнуло его к этому поступку, раз уж он не мог этого предвидеть. Или остановить. - Тебя подстрелили в ночь, когда ты встретил Кириана? Амброуз кивнул. - Здесь ничего не изменилось. Это сработало с тобой так же, как и со мной, и с остальными. По какой-то причине это - главное событие, и оно никогда не изменяется. Но то, что случается потом, каждый раз происходит иначе. Ник прокрутил в голове эту мысль. Что может быть хуже, чем быть подстреленным другом? «Ну, да, я хотел бы отомстить Алану и Тайри, но не стал бы продавать за это свою душу». Значит, умрет не он. О ком же будет болеть его сердце в течение последующих лет? Девушка? Жена? Он будет к тому времени женат? Вполне возможно. Предательство жены сделало Кириана Темным Охотником. Талон стал Темным Охотником после смерти жены и убийства сестры. «Кого же я потеряю?» Не желая думать об этом сейчас, он возобновил расспросы. - А что еще отличается? - Ты уже встретил Табиту Деверо, - в уголках губ Амброуза заплясала улыбка, и Ник задумался над тем, что же ее вызвало. – Я встретил ее, когда закончил школу и работал у Кириана. Но самое главное различие между нами – мой отец умер, когда мне было десять. Ник нахмурился. - Мой отец все еще в тюрьме. И как мне сказали – жив. - Ага. Это случается в первый раз. Знал бы я еще, почему. Он уже должен быть мертв. Иначе это позволит врагам найти тебя раньше, чем они могли бы. Нику определенно это не нравилось. - Что это значит? - Это значит, что сейчас в Новом Орлеане своими силами пользуются два Малачая – ты и твой отец, но к этому времени должен был остаться только один. Как только новорожденный Малачай достигает половой зрелости, другой умирает, обычно ужасной смертью, так что… - Ты мне сейчас объясняешь, что если у меня когда-нибудь будет ребенок, то он вырастет и убьет меня? На губах Амброуза появилась жестокая улыбка. - Ты можешь завести детей. Но это - как сыграть в русскую рулетку. Если дети не унаследуют твоих сил, то их человеческая часть не сможет вынести демоническую кровь Малачаев, и они умрут до десяти лет. Тот, что доживет до десяти и выживет… заменит тебя. Это отлично объяснило отношение отца к Нику. Неудивительно, что он его так ненавидит. - Значит, я умру, когда им исполнится десять? Амброуз издевательски ущипнул себя за нос, это означало, что Ник прав. - Раньше так было всегда. Один приятный момент для нас… Пока мы не используем наши силы, мы невидимы для богов и большинства сверхъестественных существ. Если они попытаются разглядеть наше будущее, то увидят лишь будущее человека. Детей, внуков, полный набор. Им никак не узнать, кто мы, пока мы не разовьем свои силы. Но неизменной всегда оставалась одна вещь – одновременно лишь один Малачай может обладать полной силой. - Почему? - Это было условие перемирия, заключенного после Примиус Беллум – первой главной войны богов. От обеих сторон потребовали… приструнить солдат. Ник сморщился, когда до него дошло истинное значение выражения. - Ты имеешь в виду, убить их? Амброуз кивнул. - Но в живых остались командиры обеих армий. Один Малачай. Один Сефирот. Существует баланс, и пока действует соглашение, в их роду не может быть больше одного. - Так что изменилось? - Не знаю. Видимо, как всегда, не повезло, и когда я возвращался в прошлое в качестве Малачая, я разбил чашу, которую уже не склеить. Это единственное, что приходит мне в голову. Но раз уж ты еще не получил силы, думаю, что это не будет проблемой. Что бы ни вызвало этот сбой, никто не знает причину. Мы точно знаем лишь одно – твои силы у Адрариана. Пока жив твой отец, над твоей головой сгущаются чернейшие тучи. - Почему? - Тот, кто убьет тебя, получит твои силы в качестве бонуса. Так что ты в самой худшей из вообразимых ситуаций. Никто, кроме тебя, не может убить Адариана, так что никто и не станет пытаться. И значит, сезон охоты на Ника открыт. - Если я умру, мой отец сможет завести другого ребенка? - Тебе не нужно для этого умирать. Он в любой момент может завести себе другого, но только один из вас способен обрести силы Малачаев, и только один сможет дожить до зрелого возраста. Хотя все это только в теории. Однако, ты не должен бояться смерти больше всего, парень. Есть вещи гораздо похуже, и они уже рядом с тобой. Ты никому не можешь доверять… кроме меня. Я, единственный, кто действительно прикрывает тебе спину. - А раньше ты говорил, что я могу доверять Кириану. - Можешь. Он хороший человек, но он не обладает достаточной силой для битвы, в которую ты скоро вступишь. Никто не обладает, кроме тебя. Ник разозлился, когда вспомнил о том, что Амброуз, этот придурок, уже бросал его один на один с демоном, когда мог бы и помочь. - А ты мне не собираешься помочь? - Я не могу. - Ну точно. Поправь меня, если я ошибаюсь, но ты уже и так нарушаешь закон Вселенной, находясь здесь? - Дело не в законе Вселенной. Дело в выживании. Нашем общем выживании и спасении людей, которых мы любим больше себя. - Тогда помоги мне. - Я и помогаю. Ника возмутил его простой ответ. Рассиживаясь на скамейке, многого не исправишь. Амброузу нужен союзник, а не мальчик на побегушках. - Ничего не делая? - Точно. Если я применю свои силы в битве, то уже три Малачая будут использовать их в одном месте. Даже ты знаешь, что это означает. Ага, треугольник. В пределах трех вершин можно разместить все, что угодно. Амброуз посмотрел на него, как на дурачка. - Ты точно не хочешь, чтобы я сделал это. Поверь. Так и есть, но это еще не значит, что ему надо проходить через все это в одиночестве. Ник учился недостаточно быстро. Более того, все это означало, что у него на спине нарисована гигантская мишень.
Категория: Шеррилин Кеньон "Бесславный" \| Добавил: Elfik
Просмотров: 385 \| Загрузок: 0